После изгнания белых войск в Донской области ак­тивно проводится политика «военного коммунизма». В 1921 г. половина области бы­ла охвачена голодом. Несмотря на это, на область была назначена продразверстка в 8 млн. пудов исходя из урожая 1919 г. Южные округа Дона с трудом выполняли продразверстку, а в северных, менее богатых, она вызвала массовое недовольство. Казачество и крестьянство ответили на новое насилие сопротивлением в форме бан­дитизма. Появились вооруженные бандформирования, которые громили продсклады, мешая вывозу хлеба, уничтожали органы власти и их представителей под ло­зунгом «Долой продразверстку, долой насилие коммунистов». Так, восстал карауль­ный батальон в Усть-Медведицком округе под руководством К.Т. Вакулина, члена РКП(б) с 1918 г., награжденного орденом Красного Знамени, восстал караульный эскадрон в станице Вешенской под руководством Я. Фомина. В 4-м томе романа Шолохова «Тихий Дон» описано, как Фомин собирался уничтожить комиссаров и коммунистов и поставить свою, казачью власть, однако эти его намерения не на­шли поддержки у населения, недовольного войной еще больше, чем советской влас­тью. Вскоре на Дону объявился бывший комбриг 1-й Конной армии Г.С. Маслаков со своим дезертировавшим отрядом. Он ушел из Красной Армии и начал партизан­скую войну против продразверстки за «истинную советскую власть» и за очищение советских учреждений «от гадов».
Наибольшего развития повстанческое движение достигло к лету - началу осени 1921 г. Большевистское руководство области традиционно применяло жестокие ме­ры, в том числе для его подавления были привлечены части регулярной армии. ЦК РКП(б) требовал от губернских и областных парткомов, чтобы те станицы и села, которые упорно поддерживают повстанцев, подвергались полному уничтожению, проводились массовые расстрелы, брались заложники. Однако одновременно был снижен продовольственный наряд до 643 млн. пудов, что означало признание спра­ведливости части требований повстанцев.
Эти меры, особенно действия военных совещаний и частей армии, все больше изолировали повстанцев от населения. Повстанческое движение постепенно пошло на спад, так как было очевидно, что советская власть сильно укрепилась. Деятель­ность отрядов приняла уголовный характер, они превратились в настоящие банды и были быстро разгромлены. На 1-й краевой конференции правящей партии в мар­те 1923 г. А.И. Микоян прямо указал, что установление мира в этом регионе отно­сится не к 1920 г., когда он был освобожден от белогвардейцев, а к 1922 г., когда был в основном ликвидирован политический бандитизм.